Ольга
Петрова

История

Меня зовут Петрова Ольга. Мне 46 лет. И у меня вентральная грыжа размером 20х20 см.

Что такое грыжа? Ерунда. От этого не умирают. Только вот и жить нормально получается плохо. Женщины, у которых есть дети, меня поймут. Помните себя перед самыми родами? Вот таких размеров у меня сейчас живот. И комплекс ощущений сходный: уже к середине дня ломит поясницу, к вечеру спина просто «отваливается», далеко от туалета удаляться не рекомендуется, мучает изжога, часто тошнит и нередко болит живот. Только у беременных это заканчивается родами. Со мной сложнее, нужна операция и выполнить ее в системе бесплатной медицины желающих не находится. «Вы слишком сложный пациент, вам — не к нам!» Платно — можно, там готовы. Только денег на это у меня сейчас нет. А пока грыжа растет. За год я покруглела на 5 см в талии, не прибавив при этом ни одного килограмма веса. И буду округляться дальше, и скоро за меня не возьмется уже никто, и деньги будут не нужны.

Почему это случилось со мной? Еще не старая, не инвалид,  активная и, в недавнем прошлом, спортивная. Только вот 7 полостных операций в брюшной полости не прошли даром. Первая — удаление аппендицита, пустяк, казалось бы, но с осложнениями, с повторным рассечением шва, изрядно изуродовавшим живот 15-летней девчонке. Стеснялась выходить на пляж. Знала бы я, что ждет впереди, посмеялась бы и надела бикини! А дальше была внематочная беременность, две операции по поводу разрыва кисты. Сейчас это делают лапараскопически, тогда — полостная операция и шов поперек всего живота. Сколько раз можно резать по одному шву? Четыре раза точно можно, в этом я убедилась на собственном опыте. Заживает, правда, плохо, но заживает же. Потом спайки и боли в животе. Дети? С таким спаечным процессом невозможно в принципе! Возможно. У меня их двое. И это — отдельная тема.

Дочка родилась в 1996 году. Мне было 26, и я уже не надеялась когда-либо стать матерью. Но чудо случилось! Беременность была очень тяжелая, все время, от 7-ой недели до родов я почти непрерывно провела в стационарах. Сохраняли и сохранили. Дочка родилась, но с полной атрезией желчевыводящих путей. Это значит, что печень у нее не работает и не заработает никогда. А что дальше? Цирроз и смерть. До года точно не доживет. Зачем Вам на это смотреть? Откажитесь и родите себе другую. Не отказалась и начала искать помощь. Вспоминать про первый год жизни дочери не люблю, но и забыть не удается. Нашла госпиталь в Бельгии, собрала деньги (огромное спасибо всем, кто мне помогал и верил в успех!!!), взяла дочку и улетела в неизвестность. Потом все хорошо — родственная пересадка печени от мамы и через 6 месяцев — розовощекая малышка в кругу семьи. Сейчас дочке 20 лет, она студентка Педагогического Университета. Все у нее хорошо. Только это «хорошо» съедает все деньги семьи на протяжении  20 лет, она у меня не золотая даже, иридиевая!!! Но оно того стоит! Мы были первыми, кому удалось выжить с таким диагнозом на территории бывшего СССР.  Первыми, но не последними! Сейчас нас уже много! И  благодаря моим усилиям тоже.

Извините, отвлеклась. Итак, у мамы плюс еще одна операция и еще 2 шрама на животе. Разве это много за жизнь ребенка?

В 2006 году родился сын. Крепкий здоровый мальчик! Только слишком  крупный, поэтому кесарево сечение и, как осложнение после него, еще одна экстренная операция на кишечнике. Вот теперь уже на животе живого места не осталось, изрезан весь — и вдоль, и поперек, и наискосок. «Как вас так угораздило?» — спрашивают врачи, увидев впервые мой живот. Отвечаю, что я не нарочно. А что еще можно ответить? Ну шрамы, мне не мешали, а потом появилась она… грыжа и начала расти. И жизнь стала намного хуже.

Мне очень трудно просить Вас о помощи, я привыкла быть по другую сторону, среди тех, кто помогает. Но все меняется, и сейчас я оказалась в положении просящего.  Другого выхода нет, сама оплатить себе операцию  не могу. Работает только муж. И все деньги уходят на дочку. Да и грыжа — это же не смертельно…